В краю морошковых полян и северных сияний

К журналистам в чуме относятся хоть и доброжелательно, но с осторожностью.

«Очень много ереси пишут о ненцах», — пояснила председатель Совета старейшин при администрации, советник губернатора НАО Ангелина Ардеева.- Очень некрасиво получается, когда из города в тундру приедет кто-то из «акул пера», несколько часов проведет в чуме, а потом пишут статьи, как будто они знатоки тундровой жизни и асы оленеводства,а на самом деле неправильно освещают быт и традиции ненецкого народа».

Поэтому, чтобы не вводить читателя в заблуждение, признаюсь сразу — в тундре я оказалась впервые и всё, что я видела было для меня новым, интересным и удивительным, а потому прошу не воспринимать мои наблюдения как абсолютную истину. 

Мы поедем, мы помчимся…

Человеку, первый раз побывавшему в этих краях, многое кажется непонятным и даже волшебным. Так, например, мне казалось, что правом езды на оленях наделен только Санта-Клаус,а в реальной жизни люди покоряют просторы тундры на машинах. Но оказывается, что среди населения тундры это самое популярное «транспортное средство». Прокатиться на оленях удалось и мне. Во главе упряжки — 16-летний Николай. Он — ученик 8 класса, живет и учится в поселке Красное, но проводить лето ему больше нравится на стойбище.

«А что летом в Красном делать? Многие мои ровесники просто по улицам болтаются», — рассказал Коля.

Но, пора вернуться, как говорится, к нашим баранам. То есть оленям.

В нарты, на которых мы ехали, были запряжены 4 оленя. С собой взяли одну из собак — похожую на медвежонка лайку по кличке Ошка.

- Почему вы и летом ездите на санях? Разве не удобнее была бы повозка на колесах? — интересуюсь я.

- Это только кажется, что рельеф тундры абсолютно ровный. Здесь чередуется песчаная поверхность, мох, бугорки, ямки глубиной до полутора метров. Ехать зачастую приходится прямо по кустарникам, а колеса в тундре будут застревать и отваливаться, — пояснил мне «капитан оленьего экипажа».

Такая экстремальная езда захватывает дух посильнее, чем американские горки. Хотя вряд ли их можно сравнить, ведь в нартах ремни безопасности не предусмотрены и нет строго определенного уже наезженного маршрута, поэтому может случиться все, что угодно.

- Держитесь крепче и берегите лицо. А ещё не опускайте ноги, чтобы не сломать, — предупредил меня Коля, когда мы ещё только-только начали разгоняться.

- Наверное, зимой сани мчатся ещё быстрее?

- Не то слово! На снегу даже перевернуться могут. Да и сейчас, в принципе, могут…

После этих слов, я вцепилась в перекладинки на нартах ещё крепче. Первоначальное желание было сойти и двигаться обратно пешком, но дым от чумов виднелся настолько далеко, что пришлось заставить себя набраться смелости и продолжить поездку. 

И вот, наконец, мы добрались пастбища оленей. Их там было несколько сотен — светлые, темные и совсем белые. Наша миссия — перегнать стадо как можно ближе к чумам. Оленеводы говорят, что в последние дни здесь видели медведя — надо чтобы не подрал никого.

Назад мы ехали уже гораздо спокойнее, подгоняя оленей криками. Ошка почему-то совсем не хотела выполнять свою основную работу — гнать оленей — а просто бежала рядом.

- Не хозяин я ей, вот и не слушается, — пояснил Коля.

Не очень быстро, но зато с чувством выполненного долга мы возвратились к месту стоянки. Только когда нарты полностью остановились, я с облегчением вздохнула. Про то, что было страшно, я никому не рассказала: «Это было здорово! Дух захватывает!»

Четырехзвёздочный чум

Когда приходится ночевать в тундре, далеко от своего дома, начинаешь ценить не наличие Интернета, джакузи или спутникового телевидения, а простые человеческие потребности в тепле, сухости и еде. В чуме пятой бригады было очень комфортно — сухо, тепло, чисто и сытно. Гостеприимные хозяйки поили нас чаем, угощали жарким из оленины и семгой. Во время нашего визита бригада Рочева располагалась в районе озера Каля-ты, что в переводе с ненецкого означает «Озеро чаек». Как рассказали нам местные, обитатели озера — не только чайки. Часто здесь можно наблюдать уток и лебедей. Вот, правда, рыба в Каля-ты почему-то не ловится. Зато в соседней Печоре за час-другой рыбалки можно поймать на спиннинг несколько приличных хариусов весом до 2–3 кг!

В продолжение разговора о комфортности чума, нужно отметить, что там всегда была вода, которой можно было умыться. Когда темнеет, в чум проводится свет от миниэлектростанции. Местами даже ловит мобильная связь. Так как кроватей в чуме нет, спальные места организованы на оленьих шкурах с одеялами. Кроме того, они отделяются друг от друга специальными занавесами. Получается, что-то типа импровизированной колыбели, в которой могут спать сразу несколько человек. 

В тундровых условиях я присвоила бы чуму пятой бригады четыре звезды за комфорт. Или даже все пять.

Покрытие летнего чума изготовлено из брезента и защищает его от длительных тундровых дождей и ветров. На зиму каркас покрывается оленьими шкурами, сшитыми между собой. Кстати, себестоимость такого жилища примерно равна цене небольшой комнаты в Архангельске — около 300 тысяч. 

Для тех, кто оказался в чуме впервые, интерьер его кажется очень экзотичным: на стенах яркие покрывала, по периметру аккуратно скручены постели. На самом верху, как бы в потолке, отверстие, выполняющее функцию окна. 

- На улице дождь, а в чум не попадает. Как так? — интересуюсь я.

- Мы смотрим, куда ветер дует и на ту часть надеваем тюсер, — поделилась с нами секретом сухости в жилище его хозяева.

Тюсер — это кусок шкуры или брезента. Если направление ветра меняется — и тюсер приходится перевешивать. 

Хозяйки чума

Хозяйки чума пятой бригады — сестры Елена Анатольевна Рочева и Нина Анатольевна Соболева. 

Елена Анатольевна — мама 23-летнего Алексея Рочева, бригадира 5-ой бригады, у которой мы и гостили. Он был назначен на эту ответственную должность после трагической гибели отца осенью прошлого года. С самого детства маленький Алеша во всем помогал отцу и учился у него. Елена Анатольевна стойко перенесла гибель мужа и продолжала помогать оленеводам, которым в тундре без хозяйки очень сложно. А тут придешь с работы — в чуме чисто, тепло и разносится аромат вкусного обеда. Что тоже немаловажно — по образованию Елена Рочева — ветеринарный фельдшер. Да и опыт за плечами у нее немалый — она уже 26 лет в тундре. Хотя все равно женщине в таких условиях очень нелегко, весь день в заботах, что и присесть некогда. На помощь вызвала из поселка Красное свою сестру Нину, которая уже на пенсии. Да и веселее вдвоем дела делать, пока мужчины работают. 

Кажется, эти хлопотливые добрые женщины не отдыхают ни минутки: вот они угощают гостей свежезаваренным горячим чаем, вот подкладывают дров, чтобы печка пожарче топила, вот уже готовят обед… Ложимся спать — а хозяюшки всё на ногах. Просыпаемся — и они уже не спят? Печь топится, чайники наготове, кастрюли сверкают идеальной чистотой.

- В 5 утра поднимаемся, — рассказывает Елена Анатольевна. 

Хлопот у женщин, которых в тундре называют чум-работницы, действительно, немало. Особенно в дни, когда в чум наведываются гости. И хотя в районе озера «Каля-ты» развернулся в эти дни настоящий мини-городок из палаток, каждому хотелось посидеть у горячей печки, на оленьей шкуре и поболтать с доброжелательными хозяйками за чашкой согревающего чая. А хозяйки всех рады видеть и встречают хлебом-солью да добрым словом. 

За «безграничное гостеприимство и многолетний добросовестный труд» в дни праздника оленя Елене Рочевой объявлена благодарность. И небольшой подарок — книга Алексея Сухановского «Тыко Вылка. Сын полярной звезды».

Пенсионер тундры Кутя

Рядом с хозяйками трется и старик по кличке Кутя — оленогонная лайка. Ему, в отличие от других собак, можно заходить в чум.

- Он это заслужил, — поясняет 16-летний оленевод Коля. 

Но пенсионер Кутя, (кстати, в переводе с ненецкого его кличка означает «щенок») как его называют в чуме, свое место знает и лежит у самого входа. Жильцы чума жалеют его, в свое время он неплохо поработал на гоне оленей, а сейчас состарился, слегка прихрамывает на одну лапу, но является привилегированным псом. Ведь и его небольшой вклад есть в том, что из 13-ти хозяйств округа СПК «Харп» находится на втором месте по показателю делового выхода телят.

Предводитель северного сияния

Высоких показателей «Харп» добивается благодаря начальнику цеха оленеводства этого СПК Игоря Ледкова. Про него говорят «Уж если кто и поможет в тундре, так это только Игорь Николаевич». 

Его помощь испытала на себе лично — для ночевки в тундре Игорь Николаевич одолжил мне свой спальный мешок. 

Всего в СПК под его руководством работает 62 человека в семи бригадах.

На вопрос, сколько всего оленей в хозяйстве, он, улыбаясь отвечает: «Основное поголовье составляет свыше 10 тысяч». 

Вместо заключения

Несмотря на то, что край морошковых полян и северных сияний встретил нас ветрами и дождями, в памяти он все равно останется чудесным краем — надолго запомнятся его бескрайние просторы, чистый воздух, поездки на оленях, крепкий чай из озерной воды и, несомненно, бесконечное, ненецкое гостеприимство.

Фоторепортаж