Необыкновенное банкротство

На первый взгляд, дело однозначное. Со всех сторон раздавалось: так им и надо! Развалили крупнейшее предприятие! Столько людей осталось без работы! Разбазарили народное добро! На этой волне суд вынес суровые приговоры: Граф получил шесть с половиной лет, Мышковский – шесть лет и три месяца. Бизнесмены были взяты под стражу в зале суда. Но вопросы после этого двухлетнего разбирательства остались.

Когда корабль дал течь?

Лесозавод № 3 долгие годы был передовым предприятием лесной отрасли Архангельской области. В советские годы его труженики регулярно получали награды и звания, страна - продукцию, а бюджет – деньги. Но советское время с плановой экономикой и его героями ушло в прошлое, и наступил «дикий рынок» 90-х.

«Третий лесозавод» и в 90-е годы был на плаву, собственники менялись, но каких-то серьезных проблем не было. Они начались где-то в 2008-2009 годах, когда разразился мировой экономический кризис. Грамотным шагом в те годы стала бы модернизация предприятия, работающего на устаревшем оборудовании. Но тогдашнее руководство не спешило с этим, и пропустило время. В итоге потеряло поставщиков, залезло в кредиты, и фактически было вынуждено остановить работу.

Виталий Граф пришел на Лесозавод № 3 в 2012 году, когда недавний флагман уже лежал на боку. Для того чтобы понять, в каком состоянии предприятие, новый гендиректор провел большой аудит и выявил, что кредиторская задолженность составляла порядка 1 миллиарда рублей. Более того, в момент, когда он пришел к руководству предприятием, в месяц оно приносило около 25 миллионов рублей убытка.

В очень сжатые сроки новому менеджменту удалось подготовить комплексный план финансового оздоровления, договориться с двумя крупными лесозаготовительными предприятиями о возобновлении поставок леса, провести переговоры о реструктуризации задолженности по кредитам и вернуть на завод электричество. Предприятие начало работать. Но тут сработала «бомба замедленного действия» - в новых условиях заводу была необходима модернизация. Однако вместо этого пришлось подать заявление о банкротстве.

Через год после прихода Графа в должность им занялись следственные органы. Они посчитали, что действия гендиректора загнали предприятие в долги. В качестве «союзника» следствие назначило депутата и бизнесмена Сергея Мышковского. В итоге нарисовалась стройная картинка: два депутата-предпринимателя виноваты в развале крупнейшего завода. Теперь осталось только убедить в этом общественность и, главное, суд. У следствия это получилось.

Однако наблюдатели говорят, что лесозавод начал входить в долги еще за несколько лет до нового руководства. А на него просто решили «повесить всех собак», как это часто в наше время бывает. Что было бы, если бы во главе завода был бы Петров или Иванов? Им бы также перепало за «грехи тяжкие». Любой мог бы стать стрелочником.

Суд да дело

Следственный комитет, а вслед за ним и областная прокуратура в обвинительном заключении уточнила формулировку: «Граф Виталий Вячеславович своими умышленными преступными действиями при пособничестве Мышковского в период с июня 2012 года по июль 2013 года создал и увеличил неплатежеспособность «Лесозавода №3», что повлекло неспособность данного предприятия исполнять свои обязательства и причинило ущерб добросовестным кредиторам не менее чем на 755 миллионов рублей».

И снова ниточки тянутся к 2010-2011 годам, когда у руля предприятия еще находился прежний менеджмент во главе с Евгением Вальковым. Ведь именно тогда лесозавод активно брал кредиты в коммерческих банках, завышая стоимость своего имущества, чтобы эти кредиты получить. А в итоге – банкротство и распродажа имущества. И уголовное дело.

Что касается ущерба, то, по странному стечению обстоятельств, оказалось, что потерпевшие претензий не имеют. Проходя процедуру банкротства и реализуя имущество, вырученные средства идут на погашение долгов завода. Но может случиться и так, что продажа всего имущества полностью покроет ущерб от его банкротства. А в таком случае, ни ущерба, ни потерпевших не будет вовсе, а значит, не будет и состава преступления. Однако уголовное дело не только не рассыпалось, но и, дойдя до суда, переросло в обвинительный приговор.

Можно долго копаться в юридических тонкостях, мы в нашем материале не ставим задачу погрузить читателя во все детали данного неоднозначного дела. Но главная мысль после оглашения приговора продолжает терзать: кому было выгодно дело Графа и Мышковского? И приходим мы к поразительному выводу: оно выгодно, чтобы поставить точку в судьбе флагмана советской лесоиндустрии – Лесозавода № 3.

Есть ли иммунитет от банкротства?

Еще раз отметим, что в сознании тысяч людей сегодня поставлена «галочка справедливости». Да, лесозавод безвозвратно потерян, имущество продается, деньги исчезли, трудовые династии закончились, а люди остались без работы. Согласно приговору суда в этом виноваты двое коммерсантов. Камни людского гнева вслед за судебным решением, летят в них. Но справедливо ли?

В Архангельске сегодня закрылось немало предприятий. Как-то незаметно почил в бозе Лесозавод № 2, остановилось производство на Соломбальском ЦБК и СЛДК. Кроме того, сгинули многие другие более мелкие предприятия в районах. Но, почему-то, громких процессов о преднамеренном их банкротстве не было. Потому что там никто не виноват? Или снова мы имеем дело с избирательным правосудием?

В ближайшее время мы планируем публикацию серии материалов на тему банкротства предприятий и дадим слово малому и среднему бизнесу. Действительно ли подвести к банкротству можно любого коммерсанта и что в этой ситуации делать?