Игорь Фёдоров об итогах пяти лет работы в НАО

О специфике управления заполярным регионом, о сотрудничестве с другими субъектами СЗФО и арктической зоны, о том, чего северяне ждут от федеральной власти, журналу «Эксперт Северо-Запад» рассказал губернатор Ненецкого автономного округа Игорь Фёдоров. Статус стратегически значимой зоны, который в последнее время приобрела Арктика, и пристальное внимание к ней государства, возможно, обернутся благом для российских приарктических регионов. На Север постепенно возвращается жизнь, отмечают эксперты. Восстанавливаются поселки, аэропорты, разрабатываются логистические схемы, к ним начинает проявлять интерес бизнес.

— Скоро будет пять лет, как вы руководите регионом. Как бы вы сами оценили результаты работы? Что удалось сделать?

— Оценивать, считаю, нужно по фактическим результатам. А их за пять набирается так много, что некоторые даже забываются — мы уже не обращаем на них внимания, воспринимаем как должное. Знаете, мне очень интересно было наблюдать за недавней ситуацией: в соседней Республике Коми лед на реке повредил несколько сотен метров оптоволоконного кабеля — и на какое-то время наш округ остался без интернета. А ведь мы совсем недавно покрыли территорию сетью высокоскоростной связи — и люди уже привыкли, что выход в интернет есть всегда и везде, и связь порой лучше, чем в Москве или Париже. Прервалась связь — и мы поняли, где были недавно и как далеко вперед уже ушли.

Есть дела, а есть результаты. Чтобы их достичь, требуется время. За первый год правления губернатор не успевает сделать ничего. Через два года он понимает все проблемы региона, принимает их на свои плечи, и ноги могут не выдержать тяжести. Но если он и его команда сумеют выстоять, то через какое-то время появляется результат. Вот это произошло в Ненецком округе. Это наш самый главный успех.

— Одно из несомненных достижений — сохранение Нарьян-Марского аэропорта. Он работает, и округ, где в некоторые районы можно добраться только на самолете, не теряет связи с «большой землей».

— Да, согласен. Нарьян-Марское авиапредприятие является акционерным обществом и на 100% принадлежало Росимуществу. Долги постепенно росли, и к 2009 году аэропорт оказался практически банкротом, 800 человек рисковали остаться без работы, а с учетом членов их семей пострадало бы около 2,5 тыс. жителей. Выход был один: мы забрали предприятие в собственность субъекта, вложили в него несколько сотен миллионов рублей. Сейчас аэропорт действует, мы выплачиваем зарплату, работающие там люди повышают свой профессиональный уровень и благосостояние. По сути, мы выступили в роли такого регионального государства — вмешались в процесс, поддержали предприятие, но сейчас настало время принимать решение федеральной власти.

Как глава арктического субъекта федерации я считаю, что развитием полярной авиации должно руководить государство: определять тип воздушных судов, которые будут эксплуатироваться вместо уходящих в историю «Ан-2», и механизмы закупки новой техники. Сейчас все регионы эти проблемы решают самостоятельно. На Чукотке закупили канадские TwinOtter, наши соседи в Коми — чешские L-410. Мы пока летаем на «Ан-2».

Но в Арктике должны быть единые правила для эксплуатации воздушных судов: стандартные ВПП, техническое оборудование, обслуживание, не говоря уже о сложностях с обучением экипажей для разных типов воздушных судов. Являясь членом коллегии при Министерстве регионального развития РФ, этот вопрос я поднимал на президиуме коллегии, обращался в Минтранс и Совет безопасности России. Думаю, общими усилиями проблему решим. Среди губернаторов арктических регионов здесь полное взаимопонимание.

— Основное направление развития экономики НАО — нефтегазодобыча — она обеспечивает 98% валового регионального продукта. А как обстоят дела с другими производственными сферами?

— У нас прекрасно развивается сельское хозяйство. Мы добились результатов, о которых не стыдно говорить. В округе работают более 1,5 тыс. производителей сельхозпродукции: и крестьянско-фермерские, и личные подсобные хозяйства, и семейно-родовые общины коренных народов Севера. Наши направления в АПК — в первую очередь оленеводство, рыбодобыча и рыбопереработка.

Вообще, хочу подчеркнуть: в Заполярье все начинает эффективно работать только тогда, когда подключается государство. Например, сейчас мы строим в Нарьян-Маре рыбоперерабатывающий комбинат, заранее зная, что он будет убыточным. Здесь ведь дело не в прибыли. Комбинат — это новые рабочие места и продукция премиум-класса. Когда мы видим, что бизнес убыточен, нам приходится выступать как государству — брать его в свои руки. И по отношению к такой отрасли, как глубокая переработка продуктов оленеводства, мы тоже ведем себя как государство, потому что это непростой, очень тонкий и интересный вид деятельности — мы его поддерживаем, и отрасль развивается успешно.

Мы также всерьез взялись за развитие инфраструктуры для привлечения в округ туристов.

— Как решается в регионе актуальная сегодня практически для всех проблема кадров?

— Во-первых, мы пришли к пониманию, что если ненецкая семья хочет, чтобы их ребенок жил с ними и занимался традиционными видами деятельности, то нужно дать ему возможность обучаться дистанционно — прямо в чуме. Во-вторых, мы перевели все три профессионально-технических училища на нашей территории из ведения Архангельской области в ведение НАО и готовы учить детей, в том числе коренных малочисленных народов, на местах. В-третьих, мы меняем ориентиры: нам уже не нужно множество менеджеров, зато нужны слесари, электрики, токари-фрезеровщики. Зачем работников для предприятий нефтегазодобычи возить к нам из Башкирии, Татарстана? Это экономически неэффективно. Мы говорим добывающим компаниям: берите наших ребят, мы будем их готовить под ваш заказ. Еще одна сфера для местных специалистов — ЖКХ. Без грамотных специалистов она функционировать не будет, особенно в Заполярье. Сельское хозяйство тоже нуждается в кадрах — специалистах в области оленеводства, бухгалтерах, понимающих специфику отрасли. Итак, кто хочет получить профессионально-техническое образование на местах — пожалуйста. Стимулируем, развиваем.

Что касается дальнейшего образования, то должна быть вертикаль профтех — вуз, о которой говорил президент РФ. Но на нашей территории с малочисленным населением не очень рационально открывать вузы. В соседних регионах есть Северный арктический федеральный университет, Ухтинский государственный технический университет, и мы работаем с ними над системой профобразования, ориентированного на высшее образование.

Я бы хотел, чтобы в перспективе эта вертикаль была выстроена еще четче. Сейчас мы взяли на себя профтех — поддерживаем его материальную базу, как в случае с региональной авиацией, но дальше это сфера ответственности федеральных университетов и государства. И мы бы хотели, чтобы была выстроена четкая вертикаль, в том числе госзаказ на образование.

— На фоне доминирования нефтегазовой отрасли как развивается малый и средний бизнес? Какую поддержку оказывает ему администрация округа?

— До 2009 года даже такой организации, как Союз промышленников и предпринимателей, в НАО не было. Было какое-то объединение, именовавшее себя Союзом промышленников, но существовавшее в форме общества с ограниченной ответственностью. Однако мы сразу увидели, что предпринимательство в округе есть и будет. Если власть разумная, если губернатор — не стяжатель, бизнесу дышится хорошо. Сегодня у нас действуют муниципальные программы поддержки малого и среднего предпринимательства, есть региональная окружная программа поддержки малого и среднего предпринимательства, создан Союз промышленников и предпринимателей — региональное подразделение Российского союза промышленников и предпринимателей. Для предпринимательства созданы прекрасные условия, власть проводит конкурсы по выделению бюджетных средств на развитие.

Возьмем, например, потребкооперацию — это скорее средний бизнес. В НАО мы оказываем кооператорам поддержку, и сейчас у них в каждом нашем селе есть полный набор продуктов питания и промышленных товаров первой необходимости. Потребкооперация обеспечивает продовольственную безопасность всего региона. Никакой частник не гарантирует своевременную доставку, складирование и хранение продуктов и товаров. И только государство способно наладить стабильное снабжение населения всем необходимым в условиях бездорожья и сурового климата. Недавно я дал поручение подготовить паспорт продовольственной безопасности НАО. При этом мы не пользуемся услугами научных институтов, не платим десятки миллионов рублей. Этим занимаются региональные управление экономики и управление сельского хозяйства. И здесь мы отводим ключевую роль потребкооперации.

Да, вести бизнес в Заполярье получается не у всех: это сложный, специфический регион. Равнять условия для бизнеса здесь и в регионах, где больше кислорода, нельзя.

— В каком содействии со стороны федеральных властей нуждаются, на ваш взгляд, арктические регионы?

— Если мы хотим чего-то достичь в Заполярье, нам — федеральным и региональным органам власти — нужно понять, каким образом в рамках госрегулирования мы будем это делать. Неважно, в каком объеме поступают налоги и как растут доходы. Если мы говорим об арктической зоне, концепции ее развития, госпрограмме, то следует определить приоритеты и заложить на них финансирование. Например, в число приоритетов попадет реализация инфраструктурных проектов, которые заведомо убыточны.

Да, стиснув зубы, их нужно строить, создавая рабочие места. Нам всем нужно понять, что это другая территория — не такая, как другие регионы страны. На ней должны действовать другие законы применительно и к общественным, и к производственным отношениям. Нам, к примеру, самостоятельно не решить вопрос о дноуглублении северных рек, по которым в основном и завозятся продукты, стройматериалы, грузы для нужд нефтяных компаний. Речь не идет том, чтобы полностью переложить бремя ответственности и финансирования на федеральный центр. Но «режиссером» здесь должно выступить государство, как и в случае с малой авиацией. Следует признать Арктику особой территорией и исходить из этого, сообщает пресс-служба администрации НАО.